Ещё один тест по книге, которую здесь почти никто не знает. Но я всё ещё надеюсь найти тут её фанатов! Этот тест определит, на кого из главных героев ты больше похожа. Приятного прохождения!
P. S.: Прилагательные и глаголы прошедшего времени написаны в форме женского рода, потому что мне кажется, у этого сайта и книги «Лето в пионерском галстуке» аудитория в основном состоит из девочек.
Вопрос 1.
Кем тебя считают учителя?
Хулиганкой
Примером для всех
Обычной ученицей/другое
Вопрос 2.
Сколько у тебя друзей?
Достаточно много
Нет, вообще, я очень замкнутая
Немного, но зато все они близкие/другое
Вопрос 3.
Опиши свою внешность ✧
У меня карие глаза и русые, вечно растрёпанные волосы
У меня зелёные глаза и тёмные волосы
Я блондинка с голубыми глазами/другое
Вопрос 4.
А чем ты серьёзно занимаешься кроме учёбы в школе?
Музыкой… Это вся моя жизнь!
Углублённо изучаю английский
Ничем/другое
Вопрос 5.
А что ещё делаешь в свободное время?
Гуляю с друзьями
Читаю книги
Рисую/занимаюсь спортом/другое
Вопрос 6.
Скажи честно, у тебя есть какой-то секрет?
Ну, пожалуй, имеется одна вещь, о которой я не люблю рассказывать.
Да… И если об этом узнает хоть кто-нибудь, мне конец…
Нет у меня никаких секретов! /другое
Вопрос 7.
Продолжи высказывание: Что бы ни случилось, не потеряйте…
друг друга.
себя…
(своё слово)
Вопрос 8.
Можешь назвать главную черту своего характера?
Я следую порывам чувств, не задумываясь о последствиях
Я умею притворяться тем, кем не являюсь
Ну, друзья говорят, что я щедрая / другое
Вопрос 9.
Выбери цитату ✩
«У искренности всегда найдутся новые слова.»
«А ты научись творить зло с невинной улыбкой на лице.»
«Природа не терпит пустоты.»
Вопрос 10.
Что ты думаешь о себе?
Я бездарность…
Я гораздо хуже, чем многие думают.
Я люблю себя такой, какая есть.
Что бы ни случилось, не потеряйте друг друга.
Что бы ни случилось, не потеряйте себя…
“Лето в пионерском галстуке” — одна из самых популярных книг на книжном рынке России по состоянию на сегодняшний день. Ее первоначальный 16-тысячный тираж был раскуплен на стадии предзаказа. А на лето 2022 года продажи в оффлайне и онлайне добрались до 250 тысяч экземпляров.
Успех книги был бы интересен и сам по себе. Но вдвойне интересен — в контексте новостной повестки. Пока власти топят за «традиционные ценности» и собираются узаконить гомофобию, граждане (по крайней мере, их читающая часть) как не в себя читают “Лето в пионерском галстуке” — роман о гей-любви пионеров.
Сюжет “ЛВПГ” (принятое сокращение книги) разворачивается в 1986 году в СССР. 16-летний пионер Юра знакомится с 19-летним вожатым Володей. Они — полные противоположности друг друга, которым приходится вместе ставить спектакль. За несколько летних дней между ними возникает запретное в СССР чувство (в УК была статья «Мужеложество», по ней за однополый секс сажали в тюрьму на 5 лет). Спустя 20 лет Юрий возвращается в лагерь “Ласточка”, который вот-вот собираются разрушить. Там он собирается выкопать капсулу времени и вспоминает события той самой смены, после которых он больше не виделся с Володей.
Главы “ЛВПГ” впервые были опубликованы в 2016 году на сайте “Фикбук”, где собираются авторы и любители фанфикшна. В отличие от фанфиков про Оксимирона, Гнойного и других известных персонажей, “Лето” — полностью оригинальное сочинение. Пускай во многом работающее по тем же принципам: наивность и попытка нарисовать мир немного более идеальным.
Отсюда огромная популярность романа среди подростков, главных потребителей фанфикшна с припиской “ЛГБТ”. Они снимают сотни тиктоков (например, как плачут над страницами), делают татуировки с цитатами и рисуют арт, а обзор от книжного блогера Anthony Uly набирает больше миллиона просмотров. В современной России вырезают из фильмов сцены однополого секса и переозвучивают реплики о свидании геев, но, похоже, эти усилия напрасны.
Успех “ЛВПГ” удивляет — но только на первый взгляд. Вообще-то на книжном рынке России в последние годы немало книг с ЛГБТ-тематикой: от комиксов и китайских “данмеев” до бестселлеров “Зови меня своим именем” и “Дни нашей жизни” (о ней Леонид Парфенов писал: “Поразительная книга — “Денискины рассказы”, осложненные Альмодоваром”). Другой фактор — реактуализация пионерии. Пионерская организация умерла, выветрилась память о том, что это была лицемерная идеологическая структура для стартовой промывки мозгов будущих советских граждан. А осталась узнаваемая эстетика, которая помогла вернуть пионерию в массовую культуру (в значительно романтизированном виде): аниме “Первый отряд”, игра “Бесконечное лето” (в романе к ней есть отсылка), сериал “Пищеблок”, одноименный роман и другие произведения на тему. “Лето в пионерском галстуке” объединило эти два мира.
Если вы не поверили заголовку, «да не читает Михалков эту книгу», то посмотрите видео. Читает, да еще и с выражением.
Роман согласно всем правилам продается в категории “18+” — ведь есть закон о недопустимости пропаганды ЛГБТ среди несовершеннолетних. Но это, кажется, не защищает книгу и издательство ни от чего — ни от угроз, ни от возможного суда с понятной перспективой. На книгу набросился Никита Михалков, который в выпуске программы «Бесогон», сидя на фоне икон, прочитал отрывок с гомоэротической сценой. Он заявил, что книга нарушает Конституцию, а сокращение “ЛВПГ” не просто так похоже на “ЛГБТ”. Депутат Госдумы Нина Останина написала обращение в Роскомнадзор — и пообещала, что если ведомство отыщет в книге пропаганду ЛГБТ среди несовершеннолетних, то она попросит СК и Генпрокуратуру возбудить уголовное дело. Писатель Захар Прилепин написал про выпустившее «ЛВПГ» издательство Popcorn Books так: “Скрывать не стану, я бы всю вашу контору сжёг бы, пока вы дома спите!”
В книге 544 страницы. И только 1 — про физическую близость. Это не эротический роман — «ЛВПГ» больше, да и, пожалуй, глубже. В числе прочего в нем затрагиваются темы непонимания в семье, страха быть другим и селфхарма. Но вряд ли это будет иметь значение, если книга, что называется, попадет под каток. Вы все читаете новости и сами всё понимаете.
Пионерской организации в мае исполнилось 100 лет. К юбилею заговорили о воссоздании пионерии под новым именем. Движение «Большая перемена» должно будет привить детям правильные ценности, а тлетворные западные — не прививать. На фоне этой и других подобных новостей анонс сиквела «ЛВПГ», который будет называться «О чем молчит Ласточка», кажется информацией из альтернативной реальности. Выход книги запланирован на 2022 год.
— Нет, Конев, ты тоже играешь неправильно.
— Да-а-а? — недоверчиво протянул Юрка. На его счастье, Ольга Леонидовна не распознала скепсис.
— Да, он у тебя выходит слишком человечным. А ведь он же чудовище, а не человек! Все немцы — чудовища!
— Да-а-а? — ещё раз протянул Юрка, на этот раз удивлённый по-настоящему. Но быстро опомнился и подчинился: — Ладно, и что мне сделать?
— Ну не знаю, скорчи какую-нибудь гадкую рожицу.
— Так пойдёт? — Юрка широко, довольно улыбнулся.
Труппа захихикала. Воспитательница глупо моргнула и вдруг тоже рассмеялась:
— Ну нет, не такую.
И больше она не улыбалась. С поджатыми губами и каменным лицом она прослушала всех остальных и, нахмурившись настолько, что на её лбу можно было бы стирать белье, вынесла вердикт:
— Нет, это никуда не годится! Такое уж точно нельзя показывать на публике… Володя, от тебя я ожидала гораздо большего!
— Гхм-мда… — согласился директор.
Володя сначала растерянно захлопал глазами, потом нахмурился, а потом сжал зубы так, что на щеках проступили желваки. Его очень задели эти слова. Они просто не могли не задеть, ведь Володя, всей душой радеющий за свою репутацию, сейчас получил в неё небольшой, но все-таки минус. Не от Пал Саныча и без мата, но снова прилюдно.
— Ольга Леонидовна, но сценарий действительно очень сложный и тема серьёзная, — попытался оправдаться он.
— Я знаю, Володя! Но я рассчитывала на тебя и думала, что ты справишься.
— Я справлюсь! Мы все справимся, только нам нужны ещё актёры! Мальчишки к нам вообще не идут, хоть зазовись, я говорил вам об этом вчера и позавчера.
Воспитательница задумалась. Кивнула.
— Тогда давайте переносить премьеру! Покажем спектакль в самый последний день, перед прощальным костром.
— Но это идет вразрез с начальными планами — мы же хотели в день открытия лагеря, мы специально брали старый сценарий и искали музыку. — Володя бросил такой виноватый и умоляющий взгляд на Юрку, что того будто обдало кипятком.
— Либо ставим в последний день, либо не ставим вообще, — заявила Леонидовна.
— Ладно, — сдался Володя. Делать всё равно было нечего. — А мальчики? Поспособствуйте набору, Ольга Леонидовна. Мы всей труппой уже за руки их хватали, всё равно не идут. Нужна-то всего лишь массовка, там ни одной реплики нет.
— Поспособствую, — кивнула Чехонь, записывая что-то в блокнот. — Но в таком случае пусть это будет даже лучше, чем я ожидаю.
Воспитательница снова кивнула, снова записала что-то себе в блокнот. Давая ещё пару наставлений, мельком взглянула на часы, ахнула: «Ужин скоро!» — и наконец ушла.
Юрка тоже узнал время — до конца репетиции оставался почти час, но взбудораженные критикой актеры совершенно не знали, куда податься и что делать. Труппа бесцельно бродила по кинозалу до тех пор, пока Володя громогласным рёвом «Все сюда!» не собрал ребят и девчат возле себя.
Юрка думал, что худрук начнёт с остервенением гонять их по сцене, заставляя выкладываться по полной, но он лишь сказал:
— Так, ребята, слушайте все. Ольга Леонидовна совершенно недовольна проделанной работой. Но! К счастью, она разрешила перенести премьеру на последний лагерный день.
По труппе прошёл ропот. Ребята рассчитывали выступить именно на дне рождения, ведь к некоторым из них должны были приехать родители. Глядя на погрустневшие лица, слушая жалостливые шмыгания носов, Юрка очень сочувствовал актёрам. Володе, судя по его виноватому виду и установленному в пол взгляду, — тоже было обидно. Повисла неловкая тишина.
— Это я виноват, — пискнул Олежка, — это потому, что я калтавлю…
— В этом виноваты мы все! — перебил его Юрка. — И ничего страшного не случилось. Ну правда, ребят, пусть переносят. Тем более что у нас нет выбора — не отменять же весь спектакль, в конце концов!
Пока Юрка говорил, с мыслями собрался и Володя:
— Давайте мыслить позитивно. У нас появилось ещё немного времени, плюс нам дадут актёров для массовки. А главное, нам выпала большая честь: выступить на закрытии лагерной смены! — он улыбнулся, а Олежка ещё раз шмыгнул носом и просветлел лицом. — На нас теперь обратили внимание! Это значит, что будут помогать и спектакль получится гораздо лучше и интереснее, чем сейчас. Ребята, я жду, что вы приложите максимум усилий!
Чтобы ещё немного приободрить малышей, Юрка добавил устрашающим голосом:
— А если не приложите и провалитесь, то потом всю жизнь, каждую ночь за вами будет приходить мстительный дух худрука-самоубийцы и будет пугать вас и не давать спать…
— Что за вздор? — возмутилась Поля.
— Какой такой дух, Юла? — оживился Олежка. — Ласскажи!
Юрка призадумался.
— Хорошо, расскажу. Но не сегодня и даже не завтра… Расскажу, если три следующих дня вы будете упорно репетировать, а потом покажете нам класс! Согласны?
— Согласны! — хором крикнули младшие ребята, а ПУКи одновременно фыркнули и закатили глаза.
Юрка перехватил взгляд Володи — он легонько кивнул ему и одними губами сказал «спасибо». И тут Юрку окончательно охватил мандраж. Он то и дело поглядывал на висящие на стене часы — минутная стрелка будто бы издевалась над ним, ползла так медленно, что порой Юрке казалось, что она и вовсе стоит на месте. А как же хотелось, чтобы репетиция уже закончилась! Чтобы ушли все из зала и можно было… Юрка не знал, что именно можно было бы сделать, но испытывал острую необходимость остаться с Володей наедине.
В очередной раз скрипнула ступенька у входа, в зале опять повисла напряжённая тишина. Юрка обернулся посмотреть, кто пришел. И увидел на пороге Иру.
Она вскинула руки в примирительном жесте:
— Вы продолжайте, я не буду отвлекать, я только… — её голос вдруг сделался строгим, послышалась неприкрытая злость: — Конев! Иди-ка сюда, выйди!
Юрка инстинктивно втянул голову в плечи — знал, что подобный Иринин тон ничего хорошего не предвещает. И, пока неторопливо брел вверх к выходу из кинозала, перебирал в голове, где успел напортачить. А выходило много где: пропустил дежурство в столовой, сбежал из лагеря, неизвестно где шатался на протяжении часов пяти, если не больше… Вряд ли ведь его исчезновение осталось незамеченным. Но, конечно, Юрка до последнего на это надеялся… Хотя головой понимал, что такое невозможно и сейчас ему всыплют по первое число.
Но, к величайшему удивлению, Ира Петровна выглядела скорее обеспокоенной, чем разозленной, и только раздраженно поинтересовалась:
— Ну сколько можно пропадать, Юр? Мы же переживаем!
— Да что за меня переживать…
На фоне всего, что произошло после его возвращения в лагерь, побег казался Юрке незначительным и неважным — совсем не тем, из-за чего сейчас стоило бы переживать. Но, похоже, так думал только он один.
— Знаешь, Юра, у меня уже не осталось сил злиться на тебя…
Ира как-то слишком печально вздохнула, и Юрке стало от этого не по себе. Уж лучше бы она злилась…
— Куда ты сегодня пропал? Вот так просто взял, бросил дежурство в столовой и исчез! Сколько тебя не было? Полдня! Почему ты не предупредил? Разве можно просто вот так брать и сбегать? Ты хоть немного подумал о других? На Володе лица не было, когда он пришёл ко мне и сказал, что ты пропал!
Юрка нервно сглотнул. А ведь он действительно даже не задумался о том, что было тут, в «Ласточке», пока он бродил по лесу, искал автобусную остановку и пытался разобраться в себе. Не задумался и о том, как чувствовал себя Володя, ведь он, когда Юрка вернулся, не ругался и не злился, практически ни слова об этом внезапном исчезновении не сказал, а огорошил его совсем другими словами и действиями…
Ира продолжала:
— Ты только о себе и думаешь, а за тебя страдают другие! Я Володю никогда ещё таким не видела — он ведь чуть с ума не сошёл! Метался по лагерю туда-сюда, куда только не заглянул: недострой излазил, даже на речку ходил! Дежурные физруки ему сто раз талдычили, что тебя не видели, а он всё равно весь пляж прочесал, лодку взял и плавал куда-то! Он ведь всегда спокойный, уравновешенный, а тут его будто подменили — и это всё ты виноват, Конев! Юра! Юра, ты меня слушаешь вообще?
Текст: Михаил Визель
После того, как роман Елены Малисовой и Катерины Сильвановой стал не просто мегабестселлером, но и предметом разбирательства государственных мужей (как будто им сейчас больше не в чем разбираться), я взял на себя труд ознакомиться наконец с модной новинкой. И действительно вспомнил свои собственные реальные 16 лет – пришедшиеся как раз на обозначенный в качестве времени действия 1986 год. Но исключительно в том смысле, что этот пухлый роман показался мне точным буквенным аналогом памятного некогда «Ласкового мая»: примитивный клишированный звукоряд, банальные слова – и бешеная популярность у подростков. Приводящая в ярость взрослых музыковедов и музжурналистов. Стенающих о «полной деградации музыкальных вкусов молодёжи» и не понимающих, что ЛМ – феномен, не имеющий никакого отношения к музыке (не зря же клоны ЛМ гастролировали с клавишами, нарисованными на доске). А исключительно к социологии. И подростковой психологии. Подростков тянет к запретному – так уж повелось со времен детей Адама и Евы. И с тех же времен известно, что у 90% их с возрастом эта тяга проходит без всяких последствий для «традиционных ценностей».
Мы попросили подробнее разобраться в феномене Елену Нещерет – участницу недавно прошедшей II Яснополянской школы критики, а главное – старшую продавщицу книжного магазина «Во весь голос СПб». То есть человека, постоянно профессионально обсуждающего книжные новинки.
Текст: Елена Нещерет
ЛВПГ вышло в издательстве «Popcorn Books» весной 2021 года, и уже к маю 2022-го разошлось тиражом более чем двести тысяч экземпляров. Меньше месяца назад вышло продолжение – «О чём молчит ласточка». И если внушительный тираж первой книги собрался из серии допечаток, то тираж второй – изначально двести тысяч. Цифра, по меркам современного книгоиздания, невероятная.
Скандалы вокруг книги полыхают с весны, а сейчас обещают стать ещё более масштабными. В чём причина? Что же в них такого, в этих несчастных пионерах?
Во-первых, взрывоопасная тема. В центре сюжета первой книги – любовь двух юношей. Один – пионер-переросток, хулиган, не принятый в комсомольцы, другой – образцовый вожатый. Это типичный для «классического» любовного романа баланс – чувства между пай-девочкой и дерзким мальчишкой. Такое уже давно никому не интересно, схема «барышня и хулиган» окостенела до шаблона, но социальные препоны спасают ситуацию: «мальчик плюс мальчик» – буквально формула успеха.
Вообще-то, вопреки предоставлениям ревнителей «традиционных ценностей», квир-литература в России существует очень и очень давно. Но дейcтвительно никогда раньше не была настолько массовой. Само слово queer – «странный» – с понятием массовости сочетается плохо. Кузмин и Мариенгоф, а уже в наше время импортные Янагихара и Мадлен Миллер писали тексты, рассчитанные на совершенно другую аудиторию. Четвертьмиллионный тираж у «Крыльев» и «Романа без вранья» был так же невозможен, как у «Маленькой жизни».
Почему?
Потому что на их чтение нужно затратить достаточно много сил. На «Лето» – нет. Оно просто иначе устроено.
«Лето» лежало в открытом доступе на одной из авторских платформ с 2016 года, и за пять лет набрало миллионы просмотров. При этом, как ни странно сейчас признавать, «Лето» – изначально некоммерческий продукт, выпуская его по главам, авторы не рассчитывали получить за него деньги. Парадокс, не правда ли?
Парадокс – только не в наши дни. Когда уже многие годы параллельно печатной литературе существует сетевая, и именно в интернете и для интернета появился такой феномен, как Fan Fiction, «фанатская проза». Сначала это была просто читательская реакция на популярные сюжеты: повернуть некоторые события по-своему, немного изменить характеры персонажей. Допустим, есть тысячи фанфиков, где Северус Снейп не умер.
Главное отличие «фанатской литературы» или фанфикшна от литературы хоть сколько-нибудь «настоящей» – очень узкий читательский адрес. Если любой автор лёгких романов обязательно редактирует текст, если нашёл более продающий ход, то автор фанфика изначально пишет «для бабушки и кота», используя свой текст как практику читательского осмысления оригинала (если оригинал есть) и как средство поиска единомышленников, если конкретного оригинала нет, но есть «силовое поле» интересов.
Интересно, что ЛВПГ – не первая прозвучавшая книга из мира фанатской литературы. Очень заметная новинка 2019 года – серия «После» Тодд – тоже вышла с зарубежной платформы фанатского письма Wattpad и изначально была привязана к миру «Пятидесяти оттенков серого».
Такие тексты находят широкую аудиторию, а после этого – издателей, не благодаря своим высоким художественным достоинствам, а исключительно потому, что полностью отвечают какому-либо мощному общественному запросу.
Попробуем понять теперь, какую потребность удовлетворяет конкретно ЛПВГ.
В первую очередь – потребность в запретной любви. На пути к счастью у героев должны быть действительно непреодолимые препятствия, иначе неинтересно. Именно поэтому место действия – поздний Советский Союз. Это одновременно и достаточно близко – на расстоянии человеческой памяти, и достаточно абстрактно для тех, кто родился после 1997 года (а именно людей младше 25 лет больше всего среди читателей ЛВПГ).
Пионерский лагерь как сеттинг очень удобен: с одной стороны, он чётко маркирует время действия, сам себе и яркая примета эпохи, и маленькая замкнутая вселенная. С другой стороны, это место, где нужно соблюдать дисциплину – а значит, у героев будет ещё больше препятствий.
При этом о достоверности изображения авторы здесь не заботятся, потому что «Лето» – и не исторический роман, и не попытка воззвать к личной памяти и ностальгии. Он создан для тех, у кого в личных архивах не лежит ни одной путёвки в настоящий пионерлагерь, и более того – для тех, кто не будет сомневаться в правдоподобии этой декорации, а просто наложит на авторские описания личный опыт уже постсоветского школьного отдыха или даже совершенно универсализированный образ школьного лагеря из аниме.
Единственное место, где авторам нужна достоверность, – описание первых чувств, причём чувств запретных и порицаемых. Нерв истории как раз в том, что оба героя отлично знают: мальчикам мальчиков любить нельзя, стыдно, неприемлемо, совершенно немыслимо.
И здесь история начинает бить точно в цель, потому что любой подросток любой страны и времени, впервые влюбившись, чувствовал себя неправильным и отвратительным и не находил никакой опоры. Это особенность человеческой психики: любое новое причиняет сознанию боль.
Если бы в этом условном, как замок из простыней и подушек, пионерлагере «мальчик девочку любил», эмоциональные качели были бы куда менее размашистыми, потому что уже написаны «Ромео и Джульетта». Более того: «Вам и не снилось» тоже давно снято, первая «взрослая» любовь в 16-17 не то что не осуждаема, но прямо-таки общественно поощряема.
Герой-рассказчик первого романа дилогии – Юра – как раз отвечает себе на вопрос, как быть со страстью, которая может сломать жизнь. Читатель встречается с ним в разрушенном лагере недалеко от Харькова, куда он приехал в поисках «капсулы времени», заложенной как раз в лето первой любви, и вся история «Лета в пионерском галстуке» рассказана как серия воспоминаний взрослого о самом ярком событии ранней юности.
Юра, личность смелая, полюбил и решил открыться. Он в этой классической драме на новый лад – та сила, которая рушит условности, следуя зову чувств. Все сомнения достаются его возлюбленному – Володе.
Тот как раз прекрасно осознаёт, что эти чувства общество им не простит, и более того – сам не может простить себе «греховного влечения». Это ещё одно меткое попадание в чувства аудитории, потому что обычно подростки действительно чувствуют себя омерзительными – из-за целого спектра резких физических изменений, из-за гормонального шторма. Володя в ненависти к себе очень сильно не одинок.
Вообще можно сказать, что в каждом мальчике и девочке лет в шестнадцать есть по Юре и Володе – восторженная и перепуганная половины.
Далее по тексту будет много рефлексии на тему принятия себя – и много ностальгии не по конкретным местам, а по состоянию из самой ранней юности.
Второй роман – «О чём молчит ласточка» – многое перевернёт с ног на голову.
Он построен так, будто между ним и ЛПВГ стоит зеркальное стекло. Рассказчик – Володя, и «плохиш» – тоже он. То, что в юности казалось верхом собранности и самодисциплины, обнажило изнанку – переплетение комплексов. Склонность причинять себе вред разрослась и дала ядовитые плоды.
Хулиган, не шедший на поводу у общественного мнения, отрастил самодисциплину, а вот бывший образцовый комсомолец сломан и погибает.
Сверхзадача второго романа – показать, что после счастливого финала обычно предстоит ещё куча работы, в первую очередь над собой. Герои страдают и сомневаются не в пример дольше, чем в «Лете», которое построено как серия счастливых воспоминаний, не всегда радостных, но всегда предельно острых и важных. Несмотря на то, что ОЧМЛ написан уже куда более профессионально, с прямым расчётом на публикацию, авторы не отходят от состояния «пишем, как хотим, так, как считаем нужным».
Опять историческая канва даётся очень схематично, «по учебнику», а фокус – на действия и реакции персонажей. То, что один герой весь роман тащит другого к психотерапевту, очень показательно и очень в духе нашего времени. Куда шире раскрывается тема реакции общества на ориентацию героев: если в первом романе никто особо не поверил девочке, которая пыталась разоблачить «преступную связь», потому что пионеры, разумеется, выше такой «звенящей пошлости» и просто не могли бы, то во втором романе герою старые друзья отказывают от дома, стоит тому раскрыть свою связь с мужчиной, и вообще мир и герои стали куда менее декоративны и иконографичны. Первый роман был ярким сном, второй – пробуждение.
Ещё одна вещь может повредить продажам второй части: разговор в ней переходит с достаточно универсального положения «взаимная любовь прекрасна и действительно выше любых условностей» на менее интересные и романтичные, но не менее важные вещи: осознанное партнёрство, когда один действительно заботится о другом и его чувствах, например. При этом текст всё ещё развлекает, обеспечивает те «эмоциональные горки», за которые читатели полюбили первую часть.
В общем, запасаемся попкорном и смотрим, как продолжение примет публика.